03.05.2017 в 09:59
Пишет Мегара:Странный пересказ странной истории доктора Джекила и мистера ХайдаURL записи
После прочтения Франкенштейна, тема монстров не даёт мне покоя, и выбор пал на повесть «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» Роберта Стивенсона (того самого автора «Острова сокровищ»).
И да, там тоже всё оказалось не так, как мы привыкли.
Для начала предлагаю усесться поудобнее, очистить свой разум, раскрыть чакры и представить себя впечатлительным читателем викторианской эпохи, который не в курсе, что
доктор Джекил + волшебная формула = мистер Хайд
Мы же хотим получить удовольствие от чтения? Для этого надо побыть в шкурах наивных викторианских ребят и приготовиться воспринимать этот простенький сюжетный поворот как плоттвист в духе Кристофера Нолана, Джорджа Мартина, вашей училки со внезапными контрольными и т.д. - кто бы вас там чем ни шокировал.
читать дальшеВначале нас знакомят с Габриэлем Аттерсоном – нотариусом, который не очень любит улыбаться и спойлеры (объяснения потом), зато любит вино, театр и с кем-нибудь помолчать.
Особенно помолчать он любил вместе со своим кузеном Ричардом Энфилдом. Во время одной из прогулок с ним они забрели во двор, где было жуткое здание с подозрительной дверью и кучей трущихся бродяг вокруг. Эндфилд рассказывает прохладную историю, как однажды он увидел злобного карлика, который затоптал девочку и убежал, мерзко хихикая. За шиворот его поймали как раз перед этой дверью. Карлик, прикинув, что он в меньшинстве как по росту, так и в числе (Энфилд был в компании ещё парочки дядь), пробурчал извинения, выписал чек от имени доктора Генри Джекила и был таков.
Да, вот этот самый карлик и есть великий и ужасный мистер Хайд. Идейный вдохновитель и прототип таких славных персонажей с раздвоением личности, как Невероятный Халк, Ящер, Гоблин и прочие. А также, возможно, всяких злых «вторых я», режимов берсерка и прочей джигурды с двумя сущностями в одной шкуре.
Что? Вы всегда думали, что мистер Хайд – здоровенный монструозный мордоворот? Тогда рекомендую познакомиться с этим невероятным героем заново.
Возможно, вам данный персонаж показался скучноватым, а вот Аттерсон, вопреки мэйнстриму, очень им заинтересовался и засыпал Эндфилда всякими уточняющими вопросами. И до того Энфилда ими утомил, что тот предложил снова помолчать. Ведь здорово же молчали, почему бы не продолжать в том же духе? Так и сделали.
А у Аттерсона были весомые причины для такого интереса. На днях к нему явился его старый друг, вышеупомянутый Генри Джекил, и такой: «Нет времени объяснять, перепиши в завещании всё моё состояние на вот этого подозрительного товарища!». Аттерсон посчитал, что какой-то неотесанный карлик не достоин такого счастья. Вот будь он здоровенным монструозным мордоворотом, с которым было бы страшно спорить …
Снедаемый любопытством он пошёл в гости к доктору Лэньону, их общему с Джекилом однокашнику и другу. Лэньон, попивая винцо, сказал, что хоть он и заклятый друг Джекила, который считает его научные теории ересью, это не значит, что он в курсе, кто такой этот ваш Хайд. И всем видом показал, что его время блеснуть в сюжете пока не пришло.
Аттерсон ушёл ни с чем, а ночью ему снились захватывающие кошмары, где Хайд топтал девочку, а потом врывался в спальню к доктору Джекилу и… кхм, набрасывался на него.
Давайте без пошлостей, будем выше этого.
Эти волнующие сны вдохновили Аттерсона на охоту за таинственным полуросликом с упорством какого-нибудь назгула. Выслеживая Хайда по утрам, в перерывах на обед, после работы, во тьме ночной, при свете дня, Аттерсон, наконец, подловил его у той самой дверцы. И так яростно принялся с ним знакомиться, что карлик, обменявшись с ним парой фраз, поспешил спрятаться за дверью.
С возмутительным опозданием Аттерсон понял, что дверь – это черный вход с заднего двора в дом доктора Джекила. Печально побродив вокруг, решил зайти и спросить. Ему открыл дворецкий Пул. Ввиду отсутствия подробного описания его внешности в тексте, мы вольны представлять его как угодно…
Да, «старый прекрасно одетый слуга» вполне может выглядеть так. Чем хороши книги – можно дать волю воображению. Так, о чём это мы? Ах да.ДэдДворецкий Пул сказал, что доктора нет дома, а товарищ Хайд давно тут ошивается, и о нём не следует волноваться. Аттерсон заключил, что бедняга Джекил стал жертвой шантажаи домогательствгадкого полумужичка, и что его срочно надо спасать.
Две недели спустя Аттерсон попал к Джекилу на званный обед, где смог накинуться на того с расспросами о Хайде. Но добился от Джекила лишь предложения не лезть не в своё дело и помолчать. Ведь здорово же молчали, почему бы не продолжать в том же духе?
Прошло одиннадцать месяцев. И, наконец, случилось, то, чего мы так ждали…
Какой уважающий себя научно-фантастический роман с участием монстра может обойтись без убийства, а? Написанный в суровую викторианскую эпоху уж точно нет.
Дело было так. Служанка, у которой вообще нет чёткого описания, хм…
Так-то лучше! Но мы снова отвлекаемся…
В общем, служанка вечером одна, замечталась у окна. И полёт её фантазии был прерван каким-то злобным коротышкой, который напал с тростью и забил ногами пожилого прохожего.
Под впечатлением от хруста костей истязаемого старичка служанка прилегла отдохнуть в обморок, а потом вызвала полицию. Но убийцы уже и след простыл.
Убитый старичок оказался членом парламента Дэнвисом Кэрью, а убийца уж очень напоминал по описанию Хайда. И так как Кэрью по удачному совпадению был клиентом Аттерсона, тот, прихватив с собой полицая, отправился на квартиру в районе Сохо, адрес которой ему ранее выдал Хайд - с испугу, когда Аттерсон его зажал ранее в тёмном переулке. Там был бардак, кусок отломанной трости, которой убивали старичка, куча сожжённых бумаг, но отсутствовал карлик.
За уточнениями Аттерсон пришёл в гости к Джекилу. Тот принялся махать руками и клясться мамой, что ни с какими карликами он больше не водится. И для пущей убедительности вручил Аттерсону письмо от Хайда, где тот пишет, что «ушёл навсегда». При этом конверт от него Джекил «случайно» сжёг, а посыльного, который его принёс, никто не видел.
А когда Аттерсон с этим письмом наведался к знакомому графологу, тот отметил, что почерки Джекила и Хайда, если не считать наклона, подозрительно похожи. Но мы помним, что мы впечатлительные и наивные читатели викторианской эпохи, так что верим доктору Джекилу на слово, верим в невероятные совпадения и держимся. Осталось совсем чуть-чуть.
Прошло ещё какое-то время. Хайда так и не нашли, а Джекил прекратил играть в затворника и вышел в свет, весь такой весёлый и обаятельный душка. Но надолго его не хватило, и вскоре он снова окуклился у себя дома, прекратив подавать признаки социального человека.
Не достучавшись до него, Аттерсон пошёл к Лэньону за советом и намерением привлечь негодника к участию в сюжете. Лэньон встретил его больным, бледным и готовым умереть недельки через две, о чём честно признался. Услышав имя Джекила, Лэньон скривился и предложил для сохранения интриги поговорить на другие темы, а ещё лучше помолчать. Ведь здорово же… Ну вы поняли.
Ничего не понимающий и обиженный Аттерсон молча написал Джекилу письмо, требуя объяснений. В ответ доктор отписался в духе подростка в расцвете пубертатного периода: «всё-нормально-отстаньте-от-меня-вам-не-понять!».
А меж тем Лэньон умер, как и обещал.
Напоследок перед смертью он отправил Аттерсону конверт с надписью «вскрыть после моей смерти». А вскрыв его, обнаружил невероятное – ещё один конверт.
С одной стороны получить два конверта по цене одного было приятно, но с другой вызывало больше вопросов. Однако Аттерсон не любил спойлеры и просто затолкал конверт, где были все ответы, в дальний угол.
Позже случился довольно странный краткий эпизод с Аттерсоном, Энфилдом и Джекилом, который шокировал их, корча рожи из окна. И вот как прокомментировал это Ричард Энфилд:
А в один прекрасный вечер к Аттерсону пришелБассейнПул. Бедняга сильно нервничал, с трудом мог говорить, и даже выпить для храбрости не решался.Или просто маска мешала?
Глядя на него, Аттерсон понял, что происходит что-то очень интересное, и поехал вместе с ним домой к доктору. Там перепуганная прислуга заперлась в одной комнате и устроила посиделки, травя байки и страшилки про сошедшего с ума хозяина. Аттерсон уже было хотел пожурить дармоедов, но Пул объяснил, что с хозяином и впрямь что-то творится. То, что он не выходит из комнаты, суёт записки и просит оставлять еду под дверью - ещё вписывалось в привычную модель поведения доктора-интроверта. Но вот, что он отвечает не своим голосом и всё требует бегать по аптекам и искать какие-то лекарства было мало того, что странно, так ещё и запарно. А как-то раз Пул застал его в лаборатории. Он был в маске, как-то странно двигался и с визгом убежал, когда его позвали. И если воображение не подсунуло образ доктора Зойдберга, то вот, пожалуйста:
Не за что.
Аттерсон сказал, что надо мыслить логически, и предположил, что затворничество, требования лекарств, маска и неадекватное поведение могут означать, что Джекил, возможно, сильно болен, и у него волчанка или типа того. Однако Аттерсон и Пул всё же решили не кривить душой и признали, что, скорее всего, Хайд слегка умертвил Джекила, а сам выдаёт себя за него. Вооружившись ломиком с топором и выставив у выхода лакеев для надёжности, они отправились штурмовать комнату Джекила.
Выломав дверь, они обнаружили ещё тепленькое тело мистера Хайда, который, возможно, настолько разнервничался, когда к нему начали ломиться, что переборщил с успокоительным. Потыкав немного труп карлика и пошарив по комнате, Аттерсон обнаружил конверт с переписанным завещанием, письмо со всеми ответами, и записку от Джекила, где он просит начать чтение с письма Лэньона.
А Аттерсон, как мы помним, спойлеры не любит, поэтому послушно собрал бумажки и пришёл домой, где принялся за письмо Лэньона. Тот в своём письме после недолгого вступления цитирует письмо полученное от Джекила. Полностью. Да, мало того, что у него конверт в конверте, так ещё и письмо в письме.
В общем, начинается наше самое любимое.
Джекил в своём письме просит Лэньона в духе старых добрых сказок найти ящик, что на полке хранится, за замком в стеклянном шкафу, который заперт в кабинете, в домекоторый построил ДжекДжекила. И всё это нужно забрать и привезти к себе домой в строго определённое время. А за ящиком, в котором порошки, флакон и тетради, должен в полночь кто-то явиться.
Лэньон, как любитель конвертов в конвертах и подобных многоходовочек, не смог отказаться. И послушно выполнил весь этот магический обряд, в результате которого призвал на свой порог карлика. Мистер Хайд (а вы ждали кого-то ещё?), дорвавшись до ящика, намешал снадобье и прежде, чем им закинуться, предложил Лэньону остаться и посмотреть, что будет, или уйти и узнать обо всём как-нибудь потом. Лэньон против спойлеров ничего не имел, так что остался наблюдать этот наиневероятнейший сюжетный поворот.
Ну вот, настал момент, которого мы ждали ещё больше, чем убийства и того момента, когда доктор Лэньон включится в сюжет. Скоро можно будет выдохнуть и перестать строить из себя викторианскую наивность. Наконец-то.
Выпив формулу, Хайд чудесным и, главное, неожиданным образом превратился… Хайд превратился… вэлегантные шортыдоктора Джекила!
В викторианские времена народ был более впечатлительным, так что подобный твист шокировал беднягу Лэньона до медленной болезненной смерти.
Далее Аттерсон читает письмо Джекила, где даётся «исчерпывающее объяснение», что он был мистером Хайдом, а также возможно самым большим говнюком во Вселенной.
КОНЕЦ
- Минуточку! – скажете вы. – Прежде чем бросаться такими громкими заявлениями о чьей-то говнючести, должны быть веские основания!
Что ж, для этого нужно будет рассмотреть письмо Джекила подробнее. Боже, этот краткий пересказ скоро переплюнет по размеру сам роман - короткий, как мистер Хайд.
Для начала попробуйте догадаться, зачем Джекил изобрёл этот препарат?
Как бы ни хотелось выбрать вариант «D», но…
Да, ребята, если вы считали доктора Джекила фиалкой и невинной жертвой обстоятельств, спешу огорчить. Он тот ещё чертяка.
Да-да, Джекил сам признаёт, что он далеко не хороший парень. Будучи уважаемым учёным в обществе, в тайне он любил «пошалить», а именно неоднократно (цитирую) «предаваться распутству». Что конкретно он делал, не уточняется, но волосики становятся дыбом при одной мысли…особенно у тех отчаянных фантазёров, кому отсутствие чёткого описания даёт повод представлять Дэдпула
Когда Джекил решил с этим что-то делать, он прибегнул к единственному верному по его мнению методу.
Решил при помощи науки чётко поделить себя на хорошего и плохого парня. Немного похимичил и изобрёл формулу, приняв которую его гадкое злое я приобрело форму карлика Хайда.
Однако не всё получилось так, как он рассчитывал. И формула поделила его не на хорошего и плохого парня, а на самого себя и на более ужасную версию себя.
Как-то так
Но Джекил не сильно расстроился. Превращаясь в Хайда, он мог шалить, будучи неузнаваемым и безнаказанным. И никаких угрызений совести в качестве приятного бонуса. Джекила настолько всё устраивало, что он начал превращаться в Хайда при любой возможности.
Теперь понимаете в чём вся говнючесть нашего героя? Он обращался на тёмную сторону силы совершенно добровольно. Снова и снова. Прям кайф ловил от этого.
Но угадайте что? Это и делает Джекила таким интересным персонажем. Ни тебе мести, жажды власти или нынче модного «меня папа не любил в детстве» - просто беспричинное и безудержное желание предаваться злу. Прям в духе старины Джокера.
И ему при этом всё равно, каким несуразным и отталкивающим он становится, важен был сам процесс и то невероятное удовольствие, что он испытывает, купаясь в лучах всеобщей ненависти. Потрясающий парень, честное слово!
Ладно, тут можно рассуждать вечно. А у нас ещё половина письма не прочитана.
Чтоб прикрыть все тылы своей второй личности, Джекил предупредил прислугу, снял отдельную квартиру и даже переписал завещание. И так скакал себе довольный, неся хаос, беспорядки и жжение ниже поясницы у народа, пока в один прекрасный день Хайд не увлёкся размахиванием тростью и выплясыванием чечётки настолько, что умертвил старичка.
Тогда Джекил понял, что дело запахло жаренным и пора завязывать. Даже обрадовался, что риск смертной казни, наконец, закодирует его от зависимости в превращаться в злого карлика.
С того дня Джекил был в завязке и очень старался быть паинькой. Однако у волшебной формулы проявился побочный эффект в виде неконтролируемых превращений обратно в Хайда. И уже надо было принимать препарат, чтобы оставаться Джекилом.
Но по закону подлости, Джекил запер все препараты в шкафу в своём кабинете. И когда он внезапно проснулся Хайдом, он не знал, как ему добраться до ящика, чтоб не попасться слугам на глаза. Тогда-то он и придумал напрячь для этого дела Лэньона, который уж слишком долго сидел вдали от сюжета. Нет бы, пожалеть человека в его-то возрасте, учитывая, что стресс и внезапный плот-твист могут плохо сказаться на сердце впечатлительного представителя викторианской эпохи.
Вам наверняка хочется спросить:
- А нельзя ли всё было сделать проще?
- Просто взять и попросить Пула или кого-то из слуг взломать кабинет, забрать ящик из шкафа и просто-напросто оставить у Джекила под дверью, как еду и препараты из аптеки?
- К чему было всё это странное мракобесие?
- Неужто Джекилу/Хайду настолько хотелось похвастаться перед Лэньоном своейуличнойнаучной магией?
И будете правы...
Однако приключения Джекила на этом не закончились. А закончилась особая соль, являющаяся важнейшим ингредиентом формулы. Джекил отправил Пула в аптеку за новой, но как оказалось, она уже была не та. И так он всё посылал и посылал своих слуг по аптекам, но без успехов.
Отчаявшийся Джекил подумывал о самоубийстве, но всякий раз откладывал его, умиляясь тому, как Хайд цепляется за жизнь и боится умирать. А ещё тот не менее мило боялся сдаваться властям, так что об этом тоже не могло быть и речи.
Последней порцией формулы Джекил воспользовался, чтобы переписать завещание на Аттерсона и оставить письмо с запиской. И боясь, что лишённый наследства Хайд впадёт в ярость и всё порвёт… спрятал у себя на столе на видном месте, где его с лёгкостью можно было найти.
Но кто оказался хорошим мальчиком и ничего не порвал, хотя возможностей была куча? И кто же отважился свести счёты с жизнью, кто бы там что ни говорил? Правильно – Хайд. Вот и не знаешь тут, кому верить и кто самый плохой…
Но, что ж, это и делает Генри Джекила таким интересным. И возможно самым большим говнюком во Вселенной. Не без этого.
Вот так роман и заканчивается разъясняющим письмом Генри Джекила.
А что Аттерсон? Его реакция на письмо и дальнейшая судьба неизвестны, так что мы можем снова воспользоваться нашей богатой фантазией и предположить, чем бы он мог заняться, став счастливым обладателем внезапно перепавшего ему наследства.
Такая вот история
